Как и обещал Джо Вейдер, я получил машину: бывший в употреблении белый Фольксваген Жук, что позволило мне почувствовать себя как дома. Как способ изучения окрестностей, я ездил в разные залы. Подружился с парнем, который управлял залом в центре Лос-Анджелеса.
Я подумал: «Такого в Германии или Австрии никогда не увидишь. Никто о подобном даже не подумает». На свой счет я знал, что если, вернувшись домой, я бы увидел, что кто-то по соседству переезжает, мне бы и в голову не пришло помочь. Я почувствовал себя идиотом. Тот день стал для меня хорошим опытом.
Парни свозили меня посмотреть Голливуд. Я хотел сделать фото там и отправить родителям, словно говоря: «Я прибыл в Голливуд. Следующим шагом будут съемки в кино». Мы ехали, пока один из ребят не сказал: «Ну вот, это Sunset Boulevard».
Фотограф и репортер, фрилансеры из журнала Muscle&Fitness были под рукой, чтобы фиксировать хронику моего прибытия. Джо Вейдер сказал им встретить меня, показать все кругом, и записать, что я буду делать и говорить. Вейдер продвигал меня как восходящую звезду.
У Джо было множество взглядов по поводу того, что мне нужно делать, чтобы стать первым. Он сказал мне, что я концентрируюсь не на тех вещах; что даже для крупного мужчины силы и массы недостаточно. Мне надо было тренироваться интенсивней, чтобы добиться рельефа. И хотя некоторые части моего тела были фантастическими, но все еще отставали спина, пресс и ноги. И над позированием надо было еще работать. Схемы тренинга были, конечно, специализацией Джо Вейдера, и он не мог дождаться, когда же начнет тренировать меня. «Ты станешь величайшим», - сказал он: «просто жди и смотри».
Таковы были мои мечты, когда я тренировался для участия в соревнованиях Мистер Вселенная в Лондоне 1968 года. Чтобы попасть в Америку, сначала я должен был начать абсолютно доминировать на европейской сцене культуризма. Победить на Мистер Вселенная в прошлом году в классе любителей было великолепным стартом. Но это автоматически поднимало меня до статуса профессионала, открывая абсолютно новое поле для состязаний. Это значило, что я должен вернуться и выиграть профессиональный титул, действуя даже более решительно, чем когда я выиграл среди любителей.
После более чем года усилий и трюков вроде этого, мы добились удвоения количества наших клиентов; их стало больше 300, но ведь это было в городе с населением больше миллиона! Альберт называл культуризм субкультурой внутри субкультуры. У нас были долгие разговоры в попытках разобраться, почему этот спорт не становился широко известным. Мы думали, что ответ кроется в ментальности большинства культуристов; они отшельники, которые хотят укрыться за броней из мышц.
Успех первой попытки в Лондоне убедил меня, что я на правильном пути, а цели мои – не сумасбродные. Выигрывая, я каждый раз становился уверенней. После Мистер Юниверс 1966, я взял еще несколько титулов, включая Мистер Европа. Даже более важным для моей местной репутации было то, что во время мартовского пивного фестиваля я выиграл раунд соревнований по подниманию камней на кубок Лёвенбрау, подняв 558 фунтовый каменный блок от старой пивной выше, чем любой другой конкурсант в тот день. Вес был в немецких фунтах, эквивалентен 254 кг.
Вернувшись в Мюнхен, я сконцентрировался на построении бизнеса в зале. Старика Путцигера почти не было рядом, что было значительно лучше для меня и Альберта. Он и я были отличной командой. Альберт управлял всем: бизнесом по рассылке пищевых добавок, журналом, залом, работая за несколько человек. Моей работой, кроме тренинга, было привлекать новых клиентов. Нашей бизнес-задачей, конечно, было догнать Смолану и стать лучшим залом в городе. Реклама была очевидным первым шагом, но мы не могли себе позволить ее в больших объемах, поэтому обошлись просто печатью плакатов.
Первые несколько месяцев в Мюнхене я позволил себе быть захваченным ночной жизнью и весельем. Но потом осознал, что теряю концентрацию, и начал брать себя в руки. Целью моей было не развлечение, а титул чемпиона мира по культуризму. Если я хотел получить свои 7 часов сна, то в кровати надо было быть уже в 11. Время для развлечений всегда находилось, и, так или иначе, мы постоянно веселились.
Тяжело тренируясь весь день, ночью я хотел повеселиться. В Мюнхене 1966 года веселье означало пивные, а пивные означали драки. Я шел с моими приятелями в эти места, где каждый вечер люди сидели за длинными столами, смеясь, споря и размахивая своими кружками. И напиваясь, естественно. Люди начинали драться постоянно, но никогда - с намерением «я собираюсь убить этого парня». Как только драка заканчивалась, один из мужиков мог сказать: «Эй, съедим по крендельку! Давай я возьму тебе пива?». А другой мог ответить: «Да, я проиграл, так что хоть пива мне купи.
Последние 3 повторения заставляют мышцы расти. Эта грань разделяет чемпионов от обычных посетителей зала. Это то, что большинству людей не хватает, смелости идти дальше. Им необходимо просто решить, что они пойдут через боль, что бы ни случилось